ПАР НАВЫПУСК

http://tr00per.livejournal.com/426046.html  
http://tr00per.livejournal.com/428591.html 
http://tr00per.livejournal.com/429080.html



С чего началась Третья Империя? С прихода нацистов в Рейхстаг? С канцлерства Гитлера? С ликвидации федеративного устройства Веймарской Германии. 7 апреля 1933 г. начинает действовать Закон о Приобщении Земель к Рейху, коим попечение о германских землях вручается институту имперских наместников. Им дается право роспуска ландтагов и отстранения от дел земельных президентов. Уже 30 января 1934 г. принимается Закон о Новом Устройстве Рейха, который не предусматривает и вовсе никакой самостоятельности земель: ландтаги распущены, суверенитет земель ликвидирован, а имперские наместники, присланные Берлином, становятся во главе земельных администраций.

То, что именно нацистам  выпала честь возрождения Империи, заслуга, увы, не самих нацистов, при ином историческом раскладе их роль с успехом могли сыграть и немецкие коммунисты, повторив подвиг своих более опытных в подобном возрождении товарищей из Российской Империи.

В 1993 г. после великой победы над "бандитами", едва не "взявшими в руки наш город", первое, что сделали победители – распустили региональные Советы, ни сном, ни духом в "ненависти и насилии" не участвовавшие. Взамен Советов мы под руководством наших "имперских наместников"–  представителей президента, отстроили новые региональные Законодательные Собрания, утратившие вследствие корректировки региональных законодательств в свете новопринятой Конституции и влияние на местную исполнительную власть, и связь со своими избирателями. Думаю, не стоит напоминать, что ныне "имперские наместники" у нас являются губернаторами, а Конституционный Суд РФ ныне требует изъять из региональных конституций всякое упоминание регионального суверенитета.

Решением Потсдамской конференции победивших союзников Германия вновь обрела федеративное устройство. Именно федерализация Германии ознаменовала конец Третьей Империи, а не Нюрнбергский трибунал и денацификация. Трибунал послужил неплохим средством для отвлечения всебщего внимания от истинного виновника всего случившегося – унитарного государства, доведенного до совершенства в своей унитарности. Идеология для такого государства – всего лишь метод сегрегации граждан на чистых и нечистых, на арийцев и неарийцев, на пролетариев и эксплуататоров, на южан и северян, на гугенотов и католиков, на гвельфов и гибеллинов.

К власти должна прийти такая политическая сила, которая сделает вот этот суд над коммунистической партией как преступной организацией, я абсолютно убежден, что деятельность коммунистической организации на протяжении многих десятилетий в Советском Союзе была преступной, так вот, эта политическая сила на такой программе должна прийти к власти или во всяком случае занять какое-то очень важное, влиятельное положение в российской власти для того, чтобы иметь возможность потребовать проведения такого процесса.

То, что  подобный суд уже был – неважно, то, что тот суд установил: партия не нарушала законов нашего унитарного государства – неважно, важно, чтоб нашлась такая политическая сила и пересудила все по новому, по революционному, согласно убеждениям cook'а о преступности коммунистической партии. Затем, вероятно, именно эта скорая на суд сила, вооруженная правильной идеологией для новой сегрегации, и построит нам, наконец, Либеральную Империю.

Так вот, оговорка, которая у меня была на прошлой неделе: я, совершенно механически оговорившись, просто задумался в этот момент о другом, сказал о том, что будто бы мы обязаны Борису Николаевичу Ельцину тем, что академик Андрей Дмитриевич Сахаров был возвращен из ссылки в Москву. Конечно, это не так. Сахаров вернулся в 86-м году, и вернул его своим распоряжением Михаил Сергеевич Горбачев. И это был на тот момент один из самых мужественных и знаковых его поступков, который был немедленно отмечен и в стране, и в мире и несомненно заслуживает нашей благодарности среди множества других поступков, важных для советской и российской истории, совершенных Михаилом Сергеевичем Горбачевым, политиком колоссального планетарного масштаба, несомненно одним из «делателей» истории человечества в 20-м веке.

http://echo.msk.ru/programs/sut/545665-echo/



К утру понедельника у меня жутко разболелся зуб. Пришлось оторваться от созерцания транслируемого уже который день довольно-таки скучного триллера, на глазах становившегося комедией, и ехать к участковому зубодеру. Я по привычке сунулся туда, где "с острой болью без очереди", и наткнулся на длинную вереницу подпирающих щеки страдальцев, сидящих и стоящих вдоль стен в очереди на прием без очереди. Пришлось возвратиться в регистратуру. Обрадованная точностью своего прогноза девушка-регистратор, напутствовавшая меня в безочередную очередь словами "все равно ведь вернетесь", с энтузиазмом предложила мне два варианта удаления моего зуба – платный и бесплатный, оказалось, что второй вариант – это тоже очередь, хоть и поменьше, а первый – почти без очереди. Я, естественно, выбрал первый и не пожалел, поскольку по второму варианту зубы рвали какие-то студенты-практиканты, но очереди в любом варианте оказались приблизительно одинаковыми и ожидали своей участи рядышком в одном коридоре.

Те, кто был еще в состоянии говорить, несли по кочкам Ельцина и Собчака, впрочем, не отделяя их от Хазбулатова и Руцкого, Ельцин и Собчак в их глазах просто персонифицировали все существующие и несуществующие ветви власти, доведшие их родную поликлинику до такого невменяемо рыночного состояния. О судьбоносном противостоянии Верховного Совета и Президента очередь, казалось, даже не подозревала, что действовало на зуб умиротворяюще. Зуб перестал болеть аккурат к тому моменту, когда наступил мой черед делать анестезию.

Расставшись с зубом, я вышел на улицу. Глоток свежего прохладного воздуха довершил то, что начала дрянь, призванная спасти меня от адской боли, причиняемой выдираемым зубом: меня повело. Сообразив, что в таком состоянии далеко мне не уехать, я поднял руку и взял частника. Тот оказался более продвинутым в современных политических реалиях, нежели очередь к стоматологу: всю дорогу он сетовал на идиотов, хронически неспособных договариваться, и сетовал с таким усердием, что мой удаленный и проанестезированный зуб снова начал постанывать.

Когда я вернулся домой, РТР уже нещадно эксплуатировал картинку CNN со стреляющими по Белому Дому танками. "Ну что, ты еще на что-то надеялся?" – спросила меня супруга, - "Да нет, – сказал я, – мне просто было интересно, под каким соусом нас будут готовить," – "А то это было сразу неясно!" Возразить на это мне было нечего.

Удивительная штука – память. Спроси любого свидетеля памятного референдума, какие у того были итоги? Он, не задумываясь, ответит: "Да, да, нет, да", – правда, при этом он начисто забыл, что там было "нет", а что "да". Это "да, да, нет, да" еще до референдума превратилось в слоган, несшийся со всех сторон вместе со слоганом "новое поколение выбирает Пепси". Как все помнят о том, что выбирает новое поколение, так все помнят и это "да-да-нет-да", хотя на самом деле из урн выползло тупиковое "да-да-нет-нет". "Нет-нет" получилось оттого, что ЦИК счел последние два вопроса, касавшихся перевыборов депутатов и президента, вопросами, требующими единодушного ответа от 50% избирателей, а их всего-то пришло к урнам чуть более 64%.

Да, Ельцина тогда поддержали, точнее, поддержали реформы, за перевыборы депутатов проголосовало 67,2% пришедших к урнам, но и у Ельцина счет голосов был 49,5% / 47,1%, можно считать, что избиратели выполнили желание Ельцина и проголосовали "да-да-да-да". Что ответственные политики должны делать при таком раскладе? Мне кажется, хором снимать с себя полномочия. После апрельского референдума стало ясно, что ответственных политиков в нашем отечестве нет, интерес к политике угас и у пришедших на апрельский референдум 64% избирателей, остался лишь интерес к тому, кто кого поборет, интерес чисто спортивный, а не политический: перед Белым Домом в начале октября 1993 года толпились и погибали зеваки, а не защитники. Для всей прочей России московские события осени 1993 г. оставались всего лишь московскими событиями.

Собственно, и Сергей Борисович о том же: "…в 93-м году в Москве прокатилась еще одна волна вот этого же – волна ненависти и насилия, которая мужественным решением президента Ельцина была остановлена, и бандиты не разграбили наш город, и бандиты не взяли его в руки…" Тоже механическая оговорка? Думается, что нет, скорее убеждение москвича в том, что разграбление "нашего города" гораздо ужаснее разграбления всей России, а взятие "его в руки", равнозначно взятию "в руки" всех субъектов Российской Федерации. Впрочем, прав Сергей Борисович: в результате наших реформ к 1993 г. взятие "в руки" Москвы и означало взятие "в руки" всей Федерации, что Борис Николаевич блистательно впоследствии нам всем и продемонстрировал, заодно проделав то, против чего в основном и выступали депутаты – передав основную часть собственности РФ в надежные руки.

Совершенно механически у нас получилась Конституция, о которой еще перед ее принятием умеющие читать говорили, что по ней конституционных прав у Президента будет больше, чем царских у Николая Александровича, но нас убаюкивали точно так же, как перед тем возбуждали песенкой "да-да-нет-да", донося до нас успокоительную мысль, что права-то, де, достанутся не кому-нибудь, а реформатору Борису Николаевичу. Среди тех убаюкивающих был и Сергей Борисович. Права Борису Николаевичу достались, затем они по наследству перешли к Владимиру Владимировичу, продолжившему то, что начал Борис Николаевич, и чем весьма недоволен Сергей Борисович. А вот что бы произошло, если бы Конституцию референдум отверг?

12 декабря 1993 г. избиратели одновременно голосовали за депутатов нового созыва в Думу, предусмотренную новой Конституцией, и за саму Конституцию. К урнам, утверждает ЦИК, пришло 54,8% избирателей, за Конституцию проголосовали 58,4% из них. Мы живем при Конституции, принятой 32% правоспособного населения, примерно столько же проголосовало за перевыборы Президента на предыдущем референдуме.

Так вот, оговорка, что была у Сергея Борисовича, объясняется тем, что, выступая 3 октября на Эхе, он не мог не помянуть пятнадцатилетие событий октября 4, но сам он отчего-то делать этого не желал и ждал, когда ему подкинут подводку к этой теме слушатели. Слушатели же начисто забыли о грядущей дате, а последний звонок в прямой эфир и вовсе вернул передачу к ее началу, к разговору о реабилитации царской семьи. Проявив недюжинную изобретательность, Сергей Борисович перекинул мостик через насилия к Ельцину, к "нашему городу" и к взятию "в руки", Горбачев там уже не поместился, но "Брежнев еще был там".


ЗЫ. ...Оксане Дмитриевой, если я правильно понимаю, ответ от представителя правительства, который представлял этот законопроект, был таков – вы что, не понимаете, что ли, что деньги выделяются Внешэкономбанку, в Совете директоров Внешэкономбанка сидят по существу одни сплошные члены правительства, и не кто иной, как премьер-министр, будет здесь контролировать эти деньги, вы разве не доверяете? Это все очень напоминает – был такой порядок в царской России в последние годы ее существования, мне приходилось читать в мемуарах Коковцова, тогдашнего министра финансов, он писал, что он получил в какой-то момент записку от Николая, в которой было написано: «Выдать такому-то такому-то такую-то сумму на известное мне употребление», и после этого министр финансов должен был из государственной казны выдать эти деньги этому человеку на известное Его Величеству употребление. Ну вот, по существу, Россия вернулась к этим порядкам, и депутатам успешно предлагается, они, конечно, немедленно с этим соглашаются, принять законопроект, который выделяет сумму в 50 млрд долларов на «известное Его Величеству употребление», на полном и безраздельном доверии ему.
http://echo.msk.ru/programs/sut/545665-echo/


Конечно, под Коковцовым скрывается Коковцев, я понимаю, это механически, но вот у Николая Александровича не было права просить у Коковцева лишний миллиончик на "известное Его Величеству потребление", статья была такая в бюджете Российской Империи: "На известное Его Величеству потребление", и стояло в росписи бюджетной той статьи 10 млн. рублей. Не больше, не меньше. Так что, как читавшие проект Конституции и полагали, прав у премьер-президентов в Российской Федерации несколько поболе, чем у царя в Империи.

Б.НАДЕЖДИН: Я за последние 20 лет много чего такого наговорил – многое помнят и цитируют. Я абсолютно не планирую менять свою риторику... Год назад у нас были выборы - мы встали в полный рост – Никита был во главе списка. Боря Немцов, я - мы ходили по всем каналам – нас пускали, - закон такой. Мы клеймили, и так далее – сколько мы получили процентов, дорогие товарищи? Да, у нас украли голоса, но мы получили в десять раз меньше голосов – в десять раз меньше, чем получили в 99-м году. Когда мы не сливались с «Единством», были сами по себе, но в целом так не проклинали. Это же проблема не нас. Это проблема общества. Мы клеймили здесь, на «Эхо Москвы», у нас арестовывали тиражи, а результат - 1%. В этой ситуации, если вы хотите влиять на события в стране, вам нужно признать, что эта стратегия была, как минимум, неэффективной, и искать другие... Если бы у нас 15% голосовали, мы бы сейчас не ходили бы в Кремль - вот в чем ситуация. К слову. К сожалению, проголосовал 1%...

Не для записи, между нами. Во-первых, я этот долг никогда не признавал и не признаю, потому что нам нарисовали 1% голосов, то есть, у нас украли голоса, а потом еще сказали – теперь еще деньги отдавайте. Я считал всегда, что этот долг платить не надо, и партия СПС его платить не будет. Точка... Мы даже близко не подходим к обсуждению темы, чтобы нам что-то нарисовали - мы этого не просим, и нам этого никто не предлагает. Мы говорим о другом... Я могу и дальше как баран головой биться об стену, только у меня уже вся голова в шрамах и мозга уже мало осталось... Моей головой и моими руками написана масса очень хороших, либеральных вещей – до сих пор работают...


http://echo.msk.ru/programs/albac/543063-echo/

Возвращаясь к Ясину.

"Есть какие-то активные группы людей, которые знают, какую нужно программу для страны. Или может быть они думают, что знают. Может быть, у них есть свои ошибки, какие-то тараканы бегают, но они считают, что они знают, что они могут предложить эту программу. Они организуют партию. Люди, которые входят в партию, поддерживают эту программу. Являются инструментом для распространения их идей. Есть другая партия, третья партия. Они предлагают свои программы, отличные от этой. И они говорят: мы идем на выборы для того, чтобы предложить гражданам эти программы. Кто победил, тот получает право на срок полномочий осуществлять свою программу. И доказать избирателям, что они действительно предлагают что-то дельное. Вот это называется элитарной демократией."

http://echo.msk.ru/programs/ecoyasin/56453/index.phtml


В тех государствах, где были традиции цензовой демократии, то есть, долгое время отсутствовало всеобщее избирательное право, сформировалось по две большие партии. Одна партия выступала за большее присутствие государства в сфере политической, другая в сфере социальной. Условно говоря, консерваторы и лейбористы, республиканцы и демократы Первые для сохранения социального порядка делали акцент на развитие собственно государственных институтов - армии, полиции, вторые - на развитии социальной сферы, то есть, увеличении доли государства в образовании, медицине и пр., то есть, определились два политических лагеря - правый и левый. Когда левая политика заводила в тупик, она сменялась правой, в свою очередь сменяемой левой, когда и правые переставали удовлетворять избирателей.

После того, как в таких государствах утвердилось всеобщее избирательное право, принципиально ничего не изменилось, несмотря на огромное количество вновь появившихся партий. Эти две партии и стали той элитой, что подразумевал Шумпетер. В молодых демократиях, то есть в Италии, Болгарии, Германии, Испании, перечень можете продолжить сами, такой двухпартийности заведомо не существовало, общество, как и у нас, слабо разбиралось в оттенках и предпочло из всего партийного множества те партии, чьи взгляды были явлены наиболее ярко, то есть, крайне левые партии и крайне правые. Можно сказать, что общество приняло сторону политических маргиналов, а не элиты.

И у правых, и у левых радикалов было одно общее - гипертрофированное представление о роли и значении государства. Собственно, они уже и не были ни левыми, ни правыми, и те, и другие были партиями этатистско-социалистического толка, их разделяли только непримиримые позиции по двум вопросам - вопросу о частной собственности и вопросу о национальном государстве. Крайне левые добивались немедленной национализации всего и вся, правые соглашались оставить бизнес в покое, левые считали себя интернационалистами, правые утверждали превосходство своей нации. Бизнес сообщество, прекрасно представляя себе на примере России, чем ему грозит левый радикализм, поддержало радикализм правый, результат известен.

Наш случай еще забавнее. Та элита, на которую готов сделать ставку Ясин, уже существует. Она называется… Единая Россия. Накануне нынешних выборов была сконструирована еще одна партия, вроде, тоже элитарная, но оказавшаяся ловушкой для тех, кто, не желая вступать в ЕР, желал все же быть причисленным к элите - Справедливая Россия. В нее устремились из других партий те, кто желал хоть как-то влиять на события, но понимал, что присутствие в следующей Думе их партии весьма проблематично. Объективно это привело к ослаблению позиций тех партий, что и так имеют мало шансов на прохождение семипроцентного барьера.

Народу, по большому счету, плевать на программы, народ, в лучшем случае, реагирует на ключевые слова в них. Таких слов в программе ЕР достаточно, к тому ж она явно будет представлена в Думе, почему бы и не проголосовать за нее? Такова, примерно, логика тех, кто голосовал за ЕР и голосует. Конкурс партийных программ предполагает у избирателя наличие тех знаний, что у него заведомо отсутствуют, остается голосовать за знакомые головы, произносящие те ключевые слова, и за тех, кто точно пройдет. То есть, ЕР. Ну, на худой конец, КПРФ.