ПАР НАВЫПУСК

28 29 30

Золото и серебро оказались не столь уж удобны в обращении, потому их со временем вытеснил вексель - расписка, подтверждающая наличие в выдавшем ее банке золота или серебра. Собственно, и само существование бирж было бы невозможно без вексельного оборота: биржевые торги ведутся только вокруг свидетельств о наличии товара, а эти свидетельства обмениваются на подтверждение наличия соответствующего количества средств, внесенных в качестве оплаты брокерского места или акций биржи.

Развитие торговли и промышленности тормозила неэластичность предложения физического золота и серебра, потому к XVIII веку эту эластичность предложили банки, выпуская в обращение несколько больше своих векселей, ставших к тому времени банкнотами, чем было золота и серебра в их сейфах. Эти, фидуциарные деньги (в том числе и эмитированные государствами), подверженные не только колебаниям политической обстановки, но и зависящими от умения руководства банков-эмитентов рассчитывать свои риски, с появлением к концу XIX века новых источников ценных металлов, были вытеснены государственными банкнотами, гарантированно подлежащими обмену на золото. Так возникло второе рациональное объяснение необходимости существования государства - необходимость его для поддержания нормального функционирования национальной финансовой системы.

Эйфория, однако, прошла уже в начале следующего столетия: государствам пришлось столкнуться с теми же обстоятельствами, с которыми ранее сталкивались частные банки - с недостаточной эластичностью основанных на золотом стандарте бумажных денег и недостатком ликвидности при их обмене. Жесткий золотой стандарт рухнул уже к началу Первой Мировой войны и был похоронен после ее окончания.

Первой под натиском кризиса ликвидности пала система национальных банков США, на ее обломках была создана Федеральная Резервная Система. Ее резервы состояли из суммы резервов коммерческих банков, депонированных в Системе. Начиная с 1915 г., они служили средством рефинансирования коммерческих банков, что должно было придавать эластичность золотому обращению, но к концу 1929 г. выяснилось, что недостаток ликвидности по-прежнему является основным пороком золотого стандарта. В итоге, с 1933 г. вплоть до 1974 г. само обращение золота в СЩА находилось под запретом.

Порок ли это самого золотого стандарта? В 1515 г. поиздержавшимся папой Львом Х дано толкование к темному месту XXV канона Третьего Латеранского собора, исключающее из числа ростовщиков, "пользующихся дурной славой", тех, кто дает взаймы, справедливо компенсируя процентом лишь свои издержки и издержки папы на снятие греха подобной операции, равные первым. О праве пап на половину процента Европа вскоре забыла, а право на ссудный процент сохранила за банками. Несмотря на это кредит* не играл особой роли вплоть до ХХ столетия, помогая компенсировать недостаток ликвидности отдельным банкам и отдельным предприятиям, но к началу ХХ века уже сам кредит, выданный банком, становится залогом ликвидности и для других банков, и для бирж, а акции предприятий и облигации государств тоже становятся для банков источниками ликвидности. С 1923 по 1929 год денежная масса в США, опираясь на эту ликвидность и проявляя завидную эластичность, увеличилась более чем в полтора раза.

Акции предприятий, развившихся на военных поставках и находившихся в США, на чьей территории не было военных действий, казались надежным средством накопления и приобретались даже теми, кто не имел для их приобретения достаточных средств: кредитные проценты погашались из дивидендов, а сами акции являлись неплохим залогом. Брокерские компании тоже предоставляли займы для приобретения акций в 90% их биржевой цены, вовлекая в игру на акциях все большую часть населения, а тем временем ФРС стала вечной подобно прочим корпорациям: в 1927 г. ее полномочия были продлены и стали бессрочными.

Основное правило самосохранения всякой вечной институции - экспансия, потому уже в том же году банками ФРС был предоставлен Европе займ в 350 т. золота, оставивший без обеспечения 500 млн. долларов. Уже в начале 1929 г. ФРС была вынуждена поднять учетную ставку, что привело к пересчету, находившихся в залоге акций и отзыве брокерами у их владельцев маржинальных акций. Акции в погоне за ликвидностью опрокинули биржи и обесценились, кредит замер, началась Великая Депрессия, удачно прерванная Второй Мировой войной...

Банки ФРС, как кредиторы просто и как кредиторы последней руки, ничем не отличаются от прочих банков и тоже требует справедливого процента, а активы банков ФРС прирастают долгами коммерческих банков и Казначейства. Постепенное вымывание изначального золотого запаса, точнее - его эквивалента, выданного в свое время в кредит коммерческим банкам и Казначейству, привело к тому, что все ныне существующие деньги фидуциарны и являются для ФРС лишь долговыми расписками коммерческих банков или Казначейства, рано или поздно обязаными вернуться в банки ФРС. Угроза подобного возвращения всех денег к своему источнику весьма явственно прозвучала в 2008 г., а значит, отмена золотого стандарта способна лишь отсрочить кризис ликвидности, причина же его - сама кредитная финансовая система, основанная и поддерживаемая государством.

___________________________
*Я не имею в виду кредиты покупателям в мелочных лавках и прочие товарные кредиты постоянным потребителям: так же, как и соседские займы эти кредиты некоммерческие, они - проявление все той же социативности.



26 27 28

Если на предыдущих этапах развития форм концентрации отчуждаемого личного имущества отчуждение права распоряжения им носило временный характер, то с появлением вечных корпораций распоряжается всем имуществом корпорации столь же вечный директорат. Акционерам оставлено право лишь утверждать его решения и выбирать его членов, но, поскольку члены директората представляют владельцев большинства акций, то и утверждение решения директората - по большей части, пустая формальность. Акционер-миноритарий изначально (со времен основания Ост Индской компании) поставлен в ситуацию отсутствия выбора: сохраняя свое имущество, он лишается свободы распоряжения своим имуществом.

Эту ситуацию, ситуацию отсутствия свободы выбора действий при свободе выбора своих представителей, воспроизвело и демократическое государство, присвоившее себе право распоряжаться жизнью, свободой и имуществом своих подданных. Сознательный отказ от прямой демократии при основании новых республик, копирование строения акционерных обществ, был обусловлен тем же стремлением к господству основателей электоральной демократии, что и основателей Ост Индской компании, где основатели из Амстердама, и без того имевшие большинство акций, прописали в уставе, что 8 из 17 директоров компании непременно должны представлять Амстердам.

Демократические республики стали во всем подобны акционерным обществам: директорату в них соответствует правительство; собранию акционеров, избирающему директорат и утверждающему его решения - избирающий или утверждающий предложенное генеральным директором-президентом правительство и принимающий предложенные правительством законы парламент; собирающим акции акционерного общества и присутствующим на собрании акционеров инвестиционным фондам соответствуют партии; акциям общества - голоса избирателей. Сам избиратель отчуждается от принятия всех решений, касающихся его жизни, свободы и имущества, ему оставлено лишь право раз в несколько лет забрать свои акции из одного инвестиционного фонда и переместить их в другой.

Постоянное расщепление личности растянуто во времени, потому уже существующая расщепленность воспринимается всяким новым поколением как данность, как условия его существования. К революциям приводят только попытки государства форсировать это расщепление, когда моментальное увеличение объема изымаемого государством личного имущества распространяется на всех его подданных и более не маскируется никакими компенсациями. Так, в Англии ставший ежегодным и повсеместным щитовой сбор приводит к Хартии Вольностей, попытка ввести алькабалу в Нидерландах лишает Испанскую корону самой развитой ее провинции, а желание Людовика XVI распространить талью на население Парижа сметает королевскую власть во Франции.

Законы, ограничивающие проявление личного свойства, результирующего жизнь, свободу и имущество, т. е. социативности, не приводят к революциям, поскольку каждый такой закон не распространяется на всех подданных, всегда имеет под собой рациональное для сохранения государства основание, а сама социативность достаточно эластична, но эти законы ведут к деформации ее проявлений и переносу ее значения (сохранения жизни, свободы и имущества) на институты, возникающие под действием ограничивающего закона. Храм, хранилище накоплений, становится Сенатом, ополчение сменяется армией, артели превращаются в цеха, коллегии в акционерные общества, наконец, ее значение переносится на государство. В связи с таким переносом подданные демократического государства все более склонны верить в утверждение Карла I, что их свобода и воля состоит в том, что у них есть правительство и его законы.


24 25 26

Примерно в то время, когда предприниматели становятся гражданами муниципий, Третий Латеранский собор своим XXV каноном отлучает от причастия и церковного погребения всех "пользующихся дурной славой" ссужающих деньги под процент. Комменда, лишь отчасти напоминавшая такую ссуду (ее процент мог быть как положительным, так, в случае неуспеха предприятия, и отрицательным), тоже подпадает под это положение.

Папу Александра III, предстоявшего на том соборе, понять можно: он только что отбил все атаки лжепап, поддержанные войсками Фридриха Барбароссы, содержание которых и обеспечивали те самые "пользующиеся дурной славой" любители процента, чье богатство в основном состояло из врученных им средств.

Насколько действенны были каноны католических соборов, прекрасно иллюстрирует действенность решения предыдущего собора, осудившего турниры и лишившего христианского погребения всех, потерявших на них жизнь (канон XIV). Без воли светских властей угроза так и оставалась угрозой, но запрет ссудного процента получил у католических государств вполне ощутимую поддержку.

Итак, от коллегий, собиравших деньги на свои операции и действовавших коллегиально, под воздействием закона, затруднившего образование таких коллегий, эволюция концентрации средств приводит к комменде, где актором выступает распоряжающийся этими средствами; еще один закон, поставивший на грань легальности самое комменду, дает начало новой форме концентрации средств - частному капиталу.

Теперь, прежде, чем собирать чужие средства, актору приходится выложить на основание предприятия свои, и лишь потом получать их обратно, продавая его части. Если при комменде каждый, вручающий свои средства номинальному собственнику, вручал их на своих особых условиях, зависящих от различных обстоятельств, то приобретение части предприятия подразумевало и получение прибыли от такой же части предприятия, потому для удобства расчетов эти части вскоре становятся равными, что заодно облегчает и их реализацию. Рефинансирования капитала предприятия не предполагалось, потому кроме прибыли, совладельцу в течение срока деятельности предприятия выплачивалась и полная компенсация вложенных им средств.

Прибыль такие предприятия извлекали в основном из откупов регалий, отсюда и поддержка государством запрета процента и комменды, охватывающей намного больший круг интересов. Предприниматели откупали у государств и государей на срок от года до двадцати лет их исключительные права, способные приносить прибыль, но требующие для ее извлечения некоторого организованного труда, - от права на разработку рудников и права на собирание налогов (сам папа отдал на откуп свое право итальянским банкирам из10% маржи), до права эксплуатации колоний и права на каперство.

Следующий шаг вполне очевиден: трансформация подобных предприятий в акционерные общества. Их создание уже невозможно без заинтересованного участия государства, но к тому времени и политику государства уже определяют те самые предприниматели, что появились в муниципалитетах во времена папы Александра III и императора Фридриха I Барбароссы.


22 23 24

Если доходы от экспансии уже не покрывают расходы на ее продолжение, экспансия прекращается совершенно естественным образом, но с прекращением экспансии растут расходы на удержание завоеванных позиций. Первые плоды расширения - уничтожение местных властных иерархий и присвоение их накоплений, после этого метрополии уже приходится довольствоваться тем доходом, что прежде доставался местным иерархам, но при этом ей приходится постоянно увеличивать штат собственных управляющих завоеванным и контролеров над управляющими. Те совсем не жаждут отправлять львиную часть доходов метрополии, и империя разваливается на множество своих подобий.

Так, с распадом Римской империи появились германские вождества, от которых большая часть историков и ведет родословную государства, находя в ней постепенную эволюцию от самодержавия к демократии. Вполне естественный взгляд на вещи, если рассматривается не история общества, а история создания властных институтов, к тому же рассматривается она сквозь призму их же письменных свидетельств о своем существовании.

Я, как никто иной, искренне желал свободы и воли людям, но я обязан сказать вам: их свобода и воля состоит в том, что у них есть правительство и его законы, благодаря которым их жизнь и имущество все прочнее могут принадлежать только им, и это не результат их участия в правительстве, им это вовсе не присуще. Между подданным и сувереном есть ясное различие, - сказал король Карл Стюарт на эшафоте перед тем, как ему отрубили голову. Заметим, что голову ему снесли именно потому, что в его правление жизнь людей и их имущество благодаря законам его правительства вовсе перестали принадлежать "только им", попав в зависимость от нужд правительства и прихотей самого короля.

Если бы я не знал, что Локку ко времени произнесения этой блистательной речи не исполнилось и семнадцати, я бы подумал, что Карл перед казнью штудировал его труды. То, что единственная задача государства - защита жизни, имущества и свободы подданных, оказывается, в XVII веке было понятно даже королю английскому, потому уже в следующем веке зародились сомнения в необходимости и короля, и самого государства, а в XIX появилась и уверенность в его скором исчезновении.

Успехи английских рабочих в деле общей практики взаимопомощи привели к тому, что общий капитал их обществ и союзов составлял 56 миллионов фунтов, а оборот принадлежавших рабочим производственных и потребительских кооперативов - 60 миллионов. Для сравнения, весь государственный бюджет Российской Империи, исчисленный в фунтах, был около 200 миллионов. Успехи германских обществ, хотя и более скромные, были тоже впечатляющи, но, в отличие от своих островных коллег, до 2/3 их средств уходило на администрирование и агитацию.

Похоже, последнее обстоятельство стало не последним побуждающим мотивом при создании правительством Бисмарка законов о социальном страховании. Несмотря на протесты всех партий либерального и социалистического толка, законы были приняты Рейхстагом. В 1889 году в обязанность и работодателя, и работника вменялось обязательное внесение сборов на государственное пенсионное обеспечение.Так у государства появилось новое оправдание своего существования и открылось новое направление для экспансии.



20 21 22

Школы, архивы, богадельни, все это зарождется в храмах соседской общины, по-прежнему существующих на ту же десятую часть урожая. Традиционная десятина не являлась обязательным платежем, да и само название "десятина" было достаточно условным: те, кто мог, давал и больше, кто не мог, тот зачастую сам получал из нее часть. С 585 года по решению второго Маконского собора десятина под страхом анафемы собирается уже со всех и всегда, хотя пожертвования сверх десятины и натурой, и деньгами, и землей церковью продолжают приниматься. В 779 году неуплата десятины становится государственным преступлением в империи Карла Великого.

Судя по тому, что тот, обратив саксов в христианство, кроме десятины потребовал от них выделения для церквей земельных наделов, равных двум обычным крестьянским, именно подобные наделы некогда и явились фундаментом для возникновения обширных земельных владений церковных и монастырских. Церковь, обретая независимые источники финансирования, постепенно превращается в самостоятельный институт, школы и архивы вырастают в университеты и библиотеки, а богадельни в лечебницы. На уже не столь необходимую церквям и монастырям десятину находится немало охотников, на ее часть, а то и на всю десятину претендуют уже и светские власти, и становящийся светским властителем папа Римский.

Последнее обстоятельство еще в XII веке породило движение вальденсов, требующих от церкви проведения кардинальных реформ и возвращения ее служителей и проповедников к апостольской бедности, отрицающих значения таинств и символов, ждущих от своих последователей восстановления чистоты христианских нравов, скромности в имении и поведении, а также... солидарности и взаимопомощи. Можно сказать, что Реформация началась с чтения Библии, но вычитывалось в ней то, что опровергало новации католической церкви, уничтожающие рациональный для приходов смысл существания церквей, превращающие приходы в налоговые округа, а церкви в налоговых агентов, вычитывалось то, что было согласно с неписаными законами общин.

Затеянное в конце XI века Григорием VII строительство церковной империи, привело эту империю к тому же результату, что построение давлы воинами-пастухами в завоеванном городе: ко временам понтификата Льва Х церковные иерархи погрязли в роскоши, а папскому двору уже не хватало средств на свое существование. И закончилось это строительство тем же: распадом единой папской империи на множество мелких конфессий. Князья светские с удовлетворением конфисковали владения у князей духовных.

Под секуляризацию попали земли церквей и монастырей с их богадельнями и лечебницами, школами и университетами, не успевшими получить законного признания, а следовательно, и права на телесность. Неузаконенные университеты с библотеками погибли вместе с монастырями, богадельни и лечебницы поступили на иждивение государства, а школы - снова на иждивение общин. Начинались века прогресса и рациональной цивилизации.


18 19 20

Если возникновение коактации вследствие завоевания вполне объяснимо, то эволюция традиционной кооперации в традиционную коактацию требует некоторого пояснения. Итак, королева Либуше выходит замуж за пахаря, приведенного конем. Не знаю, почему Ромул убил Рема, но, полагаю, что убил он его по той же причине, по какой пахарь Каин убил скотовода Авеля. Матриархат с его чисто женским мотыжным земледелием сменяется патриархатом, - мужья взялись за рукоятки сох, влекомых скотом, и вытеснили жен из полеводства, дочери Либуше пришлось уступить брату свои права на корону и землю, а Рему и Авелю - сойти со сцены.

Чтобы прокормить одну большую семью (15-20 семей в нашем понимании) требуется около 60 гектаров посевов. Одной сохой с парой волов, можно вспахать за 45 дней 12 гектаров, стало быть, для обработки 60 гектаров требовалсь пять пахарей, в то время как мотыжить эти гектары приходилось всем трудоспособным женщинам семьи. Но пахота - это лишь часть работы, только для того, чтобы обмолотить зерно с тех гектаров впятером, потребовалось бы более четырех месяцев, потому большая семья сохраняется еще длительное время вместе с общим для всей семьи полем и постоянным годовым запасом продуктов.

Казалось бы, поскольку земли большой семьи переходят от отца к сыну, тут-то и должна кооперация смениться коактацией, но при смене системы наследования ни одно из составляющих свойства личности качеств индивидов, входящих в большую семью, - ни имущество, ни жизненные силы, ни свобода целеполагания - не затрагивается в большей степени, чем при матриархате, напротив, наследник хозяйства большой семьи, его господин, мало того, что вынужден принимать хозяйство независимо от собственной воли вместе с обязанностью делиться своим имуществом с членами семьи, пахать вместе с ними и заботиться об их процветании, но они еще могут и попросту изгнать из семьи своего господина, если хоть одним из пунктов этого "общественного договора" он пренебрегает.

Из множества последствий сельскохозяйственной революции выделим несколько: во-первых, матрилинейность исчисления родства сменяется патрилинейностью; во-вторых, мужчины-потомки главы семьи получают право возглавить семью предка; и, в третьих, пожалуй, основное, заложившее фундамент всех последующих политических конфликтов, разделившее население на имущих и неимущих - прежде эффективная система отбора и продвижения харизматиков в племенные и семейные лидеры перестает действовать, а их место в племенной иерархии занимают наследственные главы семей. В скором времени и место главы племени становится наследственным.

Если в Чехии переход к патрилинейной династии прошел относительно гладко (не считая полумифической попытки женской сецессии в Девине), то, скажем, в Египте на него так и не решились: от Изиды до Клеопатры царицы получали в мужья братьев, а в Риме такой переход едва не обернулся катастрофой: царствующий Луций Тарквиний Приск был убит сыновьями прежнего царя Анка Марция, царствовавший после Луция Сервий Тулий был низложен сыном Луция и убит (правда, молодой Луций Тарквиний приличия все-таки соблюл, заблаговременно женившись, хотя и без санкции Сената, на дочери Сервия). Ополовиненный Луцием Тарквинием Сенат (судебный и исполнительный орган, в который входили те самые главы больших семей), наконец, изгнал его из Рима, на том же основании, что изгонялся незадачливый глава семьи, объявив узурпатором, и провозгласил создание республики, уничтожив на пять столетий само понятие пожизненного правления.

Вернемся к теме в следующем анекдоте.


16 17 18

Результатом традиционной, ценностной мотивации в трудовой и политической деятельности является кооперация, целерациональной - коактация (от лат. coactus - одновременно и вынужденное действие и принуждение к нему). Каким образом обеспечивается эта коактация? Расщеплением того что Локк понимал под собственностью, а все, вслед за ним идущие, уточнив это понятие, называли частной собственностью, то есть расщеплением личных свойств. Утрата любой части локковой триады (жизнь - свобода - имущество) ведет и к утрате двух остальных, индивид утрачивает все человеческие свойства. Но и полная утрата социативности ведет к тому же - к утрате человеческого облика, к утрате имущества, свободы, и, наконец, жизни.

Что же на заре цивилизации порождало и поддерживало традицию кооперации? Большая семья. Если вы вслед за Вебером полагаете, что патриарх в такой семье полностью распоряжался жизнями, свободой и имуществом ее членов, то вы заблуждаетесь: он единолично не мог распорядиться даже семейным имуществом. В Абхазии еще в начале XX века "продажа семейного имущества или отчуждение земельного участка старшим в семье допускалась лишь с согласия остальных ее членов". Имущества, кстати, было не так уж и мало: "декоративный и хозяйственный дворы, пахотные земли, сад, огород, виноградник, небольшая часть леса и пастбища, жилые и хозяйственные постройки, культовое сооружение и кладбище, крупный и мелкий рогатый скот, домашняя утварь, годовой запас продуктов." Собственно, и сам патриарх в большой семье появился не так уж давно - вместе с наследованием по отцовской линии, до того нынешний патриарх был всего-лишь мужем главы семьи, пришельцем не только из иной семьи, но и из иной экзогамной группы.

Внутри большой семьи экзогамия возникает не из боязни кровосмешения, а в силу табуации слишком тесного общения полов, чреватого конфликтами, способными привести к остановке сельскохозяйственных работ. По мере увеличения разнообразия, а следовательно, и времени тех работ, увеличивались и периоды табуации, пока этот процесс не привел к полному запрету внутрисемейных браков. Производственная необходимость.

Начало же экзогамной группе - по нынешней терминологии патронимии, разрастаясь и делясь, дает та же большая семья. Патронимии почитают общего предка в культовом сооружениии первичной большой семьи и пополняют ее запасы. У новых семей - такое же право на общие запасы, как и у старой. Через семь-девять поколений новая патронимия становится эндогамной по отношению к прежней экзогамной группе, но общий предок, общее культовое сооружение и общие запасы остаются общими.

Понятно, что общие запасы - страховой фонд на случай неурожая, но он же является и страховым фондом на случай утраты иждевенцами кормильцев, а со временем становится и дорожным фондом (кельтские дороги и по связности, и по протяженности намного превосходили римские, но, увы, были построены не из камня, а из дерева), и фондом, покрывающим все непредвиденные расходы. Естественно, что такому фонду необходима охрана. Охрану предоставляют все большие семьи - по одному охраннику от семьи, главой же охраны становится хранитель фонда, а по совместительству еще и главный жрец, и главный судья, и, в случае нужды, военачальник всех семей - муж главы первичной большой семьи.

Королеве Либуше конь привел в мужья и короли пахаря Пржемыслава, римские патриции вели свой род от сабинянок, похищенных Ромулом, а сам Ромул - сын царевны Реи Сильвии и Марса, что позволяет предположить невозмохность для Ромула царствования в землях Реи Сильвии, в Альбе-Лонге, следующих за Ромулом царей долгое время выбирали патриции, а становились они царями после женитьбы на царских дочерях, фракийский царь Кисей обещает Архелаю за услуги дочь и царство, ряд можно множить и множить, одно понятно: государство складывается еще в эпоху матриархата, точнее, в матрилинейную эпоху вокруг первичного культового сооружения с его запасами, царь становится столь же культовым, сколь и сооружение, где он хранит, священнодействует, и судит, а выбирают царице мужа и распоряжаются общим фондом главы больших семей. Царь же, преступивший традиции, подобно Тарквинию Гордому, попросту изгоняется.

Пожалуй, осталось лишь сказать, что и в патриархальной российской семье конца XIX века имущество мужа, кроме носильных вещей, считалось имуществом семейным, а жена, отвечающая за его сохранность, могла распоряжаться собственным имуществом по своему усмотрению. Господство вовсе не означает самовластья господина, напротив, господин несвободен в той же степени, в какой и те, на кого распространяется его господство.


14 15 16

12 13 14

Я не собираюсь выяснять, само ли это стремление породило сообщества, или сообщества порождают такое стремление, достаточно лишь отметить и наличие таких сообществ на всем протяжении человеческой истории. и стремления индивидуумов принадлежать к ним. Собственно, само накопление ими некоторого избытка имущества возможно уже только на территории, охраняемой сообществом, к коему они принадлежат, от проникновения на нее членов иных, соседних сообществ. Cостояние некоей общности плодов природы [common state] еще у приматов сменяется общинностью [community state]. Значит, это четвертое естественное свойство человека включает в себя одновременно и стремление к принадлежности объекту, и сам объект этого стремления. Назовем пока за неимением лучшего слова это свойство социативностью.

Зачастую язык говорит о его носителе гораздо больше, чем он сам может предположить. В Риме существовало два слова, вместо одного русского "власть": "imperium" - власть предначертаний, власть указующая, и "potestas" - власть возможности, могущество, но для обозначения "власти управляющей" им пришлось ввести новое слово вскоре после того, как римская публика утратила свой "imperium", становившийся синонимом всей полноты власти и территории, на которую эта власть распространилась. Но ни слово "imperium", ни слово "potestas", ни новообразованное слово "gubernum" не отражали того свойства, что приобрела власть к концу первого столетия до РХ. Лишь к третьему веку Диоклетиан официально признал, что та система власти, что существует в Риме, является ничем иным как доминатом, господством, а сам Рим - всего лишь домашнее хозяйство своего господина-императора.

Ибн Халдун утверждал, основываясь на смене династий в Магрибе, что государство [давла] порождают племена, обладающие высокой степени асабией, с появлением государства асабия угасает, и на смену ей приходит мулк, мулк приводит государство к упадку, и государство сметается следующим племенем. Мулк это и есть доминат, господство (или, говоря по-русски, просто государство, что прекрасно нас характеризует). Асабия же, полагаю, и есть искомая нами социативность.


" ...буде найдутся цыгане беспаспортные, ...то дать им такой-то срок, чтоб они приписались там, где их застанет указ, к сельским, городским обществам... ...Для того чтоб приписываться, надобны деньги, надобно согласие обществ, которые тоже даром не захотят принять цыган.." Помню, когда впервые натолкнулся на эту историю у Герцена, я пришел в полное недоумение, настолько это "согласие обществ" выбивалось из всех моих представлений о состоянии обществ и общества николаевской эпохи.  Оказалоь, что это "согласие" просуществовало в России вплоть до ноября 1917 г., когда уже иное общество пришло к иному согласию.

"Приписаться к обществу" - согласие принимать его установления писаные и неписаные взамен за помощь, предоставляемую этим "обществом". По всей территории бывшей Римской Империи на месте бывших храмов встречаются каменные плиты, на которых высечены тексты приблизительно одного содержания: некто передал в дар храму на нужды его и его прихожан некую, довольно значительную сумму. Чаще всего дарителем выступает либо вольноотпущенник, либо ветеран легионов. Историческая наука, естественно, из этого извлекает вывод о неплохой жизни римских рабов и богатстве римских легионеров.  На самом же деле, если вспомнить, чем являлись сельские храмы, нетрудно догадаться, что эти дары - всего лишь те самые деньги, за которые италийские "общества" выражали свое "согласие" на принятие бывших воинов и рабов.

Продать постаревшего раба - достаточно проблематичное занятие, отпустить его на волю в Риме - заплатить такой же налог, как и за продажу, да еще и отвечать за благосостояние своего бывшего раба вплоть до его смерти, поскольку либертин остается членом семьи давшего ему волю. С легионером-ветераном приблизительно те же проблемы: со времен Мария до правления Августа консул, нанявший легионера, был обязан содержать его до тех пор, пока легионер не получит земельный надел. Покупка "согласия" - идеальный выход для всех заинтересованных сторон.

10 11 12