Защита

Господа наши правозащитники, кажется, снова оказались перед выбором: либо защищать права отдельных сограждан, либо, как и встарь, пытаться защищать от государства само право. Выбирая первый путь, они поневоле признают нормальной сложившуюся у нас ситуацию, поскольку зачастую восстановление нарушенных прав достигается отнюдь не правовыми методами. Этот выбор понятен: помощь необходима здесь и сейчас конкретному человеку. То, что в подобной ситуации оказываются еще сотни людей, на которых не хватит всех российских правозащитников, если и не ускользает от их внимания, то и не приводит их к мысли, что их усилия все больше напоминают усилия Сизифа.

Само понятие о праве у таких правозащитников размывается. Привычка к неформальным способам разрешения конфликтов заставляет их поступаться правом в пользу целесообразности, и кто сможет бросить в них камень, если их цель - защита человека от посягательств на его… что? Всякий раз это "что" являет собой нечто вполне конкретное: жилище, имущество, свобода, жизнь, наконец, но не право на жилище, не право на имущество, на свободу, на жизнь. Незаметно происходит подмена понятий - правозащитник становится общественным ходатаем, неким влиятельным лицом, имеющим "ходы" к еще более влиятельным лицам, способным "решить вопрос". Бывший правозащитник сам становится элементом неправовой государственной машины.

Трансформация завершается, когда он становится на ее защиту от посягательств тех, кто желает ввести эту машину в правовое русло, то есть, на защиту существующего государства от тех правозащитников, что избрали иной путь.

А судьи кто?

Нашим правозащитникам мешает отсутствие в Российской Федерации эффективной судебной системы, зависимость судей от мнения исполнительной власти, неправосудные приговоры и полная беззащитность граждан, права которых нарушаются сильными мира сего. Без независимого суда невозможно себе представить не только соблюдение элементарных прав граждан, но и существование собственности, независимой от государства, а это уже грозит опасностью возвращения в те времена, из коих мы совсем недавно вышли.

На чем же должна основываться независимость суда? На неких непорочных судьях? На надзоре за их деятельностью? На общественном контроле за судьями и этим надзором? Кажется, все это мы уже пробовали. Приятно думать, что все наши беды исходят оттого, что судебная реформа завершилась, так и не начавшись, менее приятно о том, почему она так и не началась.

Оставив в стороне прочие инвективы в адрес наших реформаторов, укажу лишь на одно маленькое обстоятельство: суд в России сверху донизу сознательно был ими поставлен под контроль исполнительной власти. Достигается такой контроль очень простой мерой, имя ей - финансирование.

Пока все думали о высоком, устремляясь в своих мечтах в неведомые либерально-демократические дали, вполне конкретные люди решали конкретные проблемы - и решили. Кто оплачивает, помещает и обустраивает весь наш судейский корпус? Специально созданный для этого департамент при Верховном суде Российской Федерации. А его самого кто?

Есть такая скромная веточка на раскидистом дереве нашей власти - Управление делами Президента. Вот оно кормит, лечит, дает приют и утешение не только Верховному суду, но и суду Конституционному, и нашему парламенту. Вам до сих пор непонятно, откуда у нас такие суды и такая Дума с Советом Федерации?