Именно происхождение термина и связано. Десятки-сотни изначально были условным делением, так же, как и тысяцкий не тысячей предводительствовал, а всем ополчением. Кажется, обычный перенос значения. На одну крестьянскую душу приходилось порядка 3 десятин обрабатываемой земли, а на одного воина - 50, следовательно, крестьянская сотня составляла 1500-1700 душ, та же история, похоже, произошла и с исчислением десятен. Крестьянские военные сотни канули в Лету, сменившись посошными людьми и дворянами, дворяне, как прежде крестьяне, делились на десятни - московское соответствие новгородским десяткам.

Наши дворяне, мне кажется, происходят из тех, кого в Литве называли "панцирными боярами" - крестьянами на постоянной военной службе. Само потомственное дворянство появилось вместе с Уложением о службе, тогда же и Тысячная книга появилась.

На мой взгляд, вся наша историография грешит тем, что развитие взаимоотношений страт и само их появление-исчезновение рассматривается исключительно с государственной, так сказать, точки зрения. Никто, за исключением, может быть, Павлова Сильванского, сменить эту точку и не пытался, потому история и предстает, как набор неких мало между собой связанных событий, оттого и возникает ощущение всеобщего бардака.